В 55 лет я прилетела в Грецию, чтобы встретиться с мужчиной, в которого влюбилась по Интернету. Но когда я постучала в его дверь, там уже был кто-то другой, носящий мое имя и живущий моей историей.
Всю свою жизнь я строила крепость. Кирпичик за кирпичиком.
Без башен. Никаких рыцарей. Только микроволновка, которая пищала, как кардиомонитор, детские ланчбоксы, которые всегда пахли яблоками, засохшие маркеры и бессонные ночи.
Я растила свою дочь одна.
Ее отец исчез, когда ей было три года.
«Как осенний ветер, срывающий календарь, — сказала я однажды своей лучшей подруге Розмари, — одна страница исчезла, без предупреждения».
У меня не было времени плакать.
Нужно было платить за квартиру, стирать одежду и бороться с лихорадкой. Иногда я засыпала в джинсах, со спагетти на рубашке. Но у меня все получалось. Без няни, без алиментов, без жалости.
А потом… моя девочка выросла.
Она вышла замуж за милого веснушчатого парня, который называл меня мэм и носил ее сумки, словно она была стеклянной. Переехала в другой штат. Начала жить своей жизнью. Она по-прежнему звонила каждое воскресенье.
«Привет, мам! Угадай, что? Я приготовила лазанью и не подгорела!».
Я каждый раз улыбалась.
«Я горжусь тобой, детка».
Однажды утром, после медового месяца, я сидела на кухне, держа в руках свою кружку со сколами, и оглядывалась по сторонам. Было так тихо. Никто не кричал: «Где мой учебник по математике!». Никаких хвостиков, прыгающих по коридору. Не нужно убирать пролитый сок.
Только 55-летняя я. И тишина.
Одиночество не бьет в грудь. Оно проникает через окно, мягкое, как сумерки.
Вы перестаете готовить настоящие блюда. Вы перестаете покупать платья. Вы сидите с одеялом, смотрите ромкомы и думаете:
«Мне не нужна великая страсть. Просто кто-то должен сидеть рядом со мной. Дышать рядом со мной. Этого было бы достаточно».
И тогда Розмари снова ворвалась в мою жизнь, как бомба с блестками в церковь.
«Тогда регистрируйся на сайте знакомств!» — сказала она однажды днем, ворвавшись в мою гостиную на слишком высоких для логики каблуках.
«Роуз, мне 55. Я лучше буду печь хлеб».
Она закатила глаза и опустилась на мой диван.
«Ты печешь хлеб уже десять лет! Хватит уже. Пора бы тебе наконец испечь мужчину».
Я рассмеялся. «Ты говоришь так, будто я могу посыпать его корицей и засунуть в духовку».
«Честно говоря, в нашем возрасте это было бы проще, чем ходить на свидания», — пробормотала она, доставая ноутбук. «Иди сюда. Мы сделаем это».
«Дай мне только найти фотографию, на которой я не выгляжу как святая или директор школы», — сказала я, прокручивая в памяти свою камеру.
«О! Вот эта», — сказала она, протягивая фотографию со свадьбы моей племянницы. «Мягкая улыбка. Плечи открыты. Элегантная, но загадочная. Идеально».
Она щелкала мышкой и прокручивала фотографии, как профессиональная девица на свидании.
«Слишком много зубов. Слишком много рыбы. Почему они всегда держат рыбу?» пробормотала Розмари.
Затем она замерла.
«Подожди. Вот. Смотри.»
И вот оно:
«Андреас58, Греция».
Я наклонился ближе. Тихая улыбка. Крошечный каменный домик с голубыми ставнями на заднем плане. Сад. Оливковые деревья.
«Похоже, он пахнет оливками и спокойным утром», — сказала я.
«Оооо», — усмехнулась Розмари. «И он написал тебе ПЕРВОЙ!»
«Правда?»
Она щелкнула мышкой. Его сообщения были короткими. Без эмодзи. Без восклицательных знаков. Но теплые. Основательные. Настоящими. Он рассказал мне о своем саде, о море, о том, как печет свежий хлеб с розмарином и собирает соль со скал.
А на третий день… он написал:
«Я с удовольствием приглашаю тебя в гости, Марта. Сюда, на Парос».
Я просто уставилась на экран. Сердце стучало так, как не стучало уже много лет.
Жива ли я еще, если снова боюсь романтики? Неужели я действительно могу покинуть свою маленькую крепость? Ради оливкового мужчины?
Мне нужна была Розмари. И я позвонила ей.
«Ужин сегодня вечером. Принеси пиццу. И все, из чего состоит твоя бесстрашная энергия».
«Это карма!» кричала Розмари. «Я полгода копалась на сайтах знакомств, как археолог с лопатой, а ты — бац! — и у тебя уже есть билет в Грецию!»
«Это не билет. Это просто сообщение».
«От грека. Который владеет оливковыми деревьями. Это, по сути, роман Николаса Спаркса в сандалиях».
«Розмари, я не могу вот так просто сбежать. Это не поездка в ИКЕА. Это мужчина. В чужой стране. Он может быть ботом из Pinterest, насколько я знаю».
Розмари закатила глаза. «Давайте подойдем к этому с умом. Попроси у него фотографии его сада, вида из его дома, мне все равно. Если он фальшивый, это будет видно».
«А если нет?»
«Тогда собирай купальник и лети».
Я рассмеялась, но написала ему. Он ответил в течение часа. Фотографии пришли, как легкий ветерок.
На первой была изображена кривая каменная дорожка, заросшая лавандой. На второй — маленький ослик с сонными глазами. На третьей — побеленный дом с голубыми ставнями и выцветшим зеленым креслом.
А потом… последняя фотография. Билет на самолет. На нем мое имя. Вылет через четыре дня.
Я уставился на экран, словно это был волшебный фокус. Дважды моргнул. Все еще там.
«Неужели это происходит? Это действительно… реально?»
«Дай мне посмотреть! О, Боже! Конечно, настоящее, глупышка! Собирай чемоданы», — воскликнула Розмари.
«Нет. Нет. Я не поеду. В моем-то возрасте? Лететь в объятия незнакомца? Вот так люди попадают в документальные фильмы!»
Розмари сначала ничего не сказала. Просто продолжала жевать свою пиццу.
Потом она вздохнула. «Ладно. Я поняла. Это много».
Я кивнула, обнимая себя руками.
Тем вечером, после ее ухода, я лежала на диване под своим любимым пледом, когда зажужжал мой телефон.
Смс от Розмари: «Представляешь! Я тоже получила приглашение! Летим к моему Жану в Бордо. Ура!»
«Жан?» Я нахмурилась. «Она даже не упоминала о Жане».
Я долго смотрела на сообщение.
Затем встала, подошла к своему столу и открыла сайт знакомств. У меня возникло непреодолимое желание написать ему, поблагодарить и принять его предложение. Но экран был пуст.
Его анкета — исчезла. Наши сообщения — исчезли. Все пропало.
Должно быть, он удалил свой аккаунт. Наверное, решил, что я его призраком сделала. Но у меня все еще был адрес. Он прислал его в одном из ранних сообщений. Я нацарапала его на обратной стороне бакалейного чека.
Более того, у меня была фотография. И билет на самолет.
Если не сейчас, то когда? Если не я, то кто?
Я прошла на кухню, налила чашку чая и прошептала в ночь,
«К черту все. Я еду в Грецию».
Когда я сошел с парома на Паросе, солнце ударило меня, как мягкая теплая пощечина.
В воздухе пахло по-другому. Не так, как дома. Там он был более соленым. Более дикий. Я потащил за собой свой маленький чемодан — он громыхал, как упрямый ребенок, отказывающийся тащиться навстречу приключениям.
Мимо сонных кошек, растянувшихся на подоконниках, словно они правили островом веками. Мимо бабушек в черных платках, которые подметали пороги своих домов.
Я следил за голубой точкой на экране своего телефона. Сердце колотилось так, как не колотилось уже много лет.
Что, если его там нет? Что, если это все странный сон, и я стою перед домом незнакомца в Греции?
Я остановилась у ворот. Глубокий вдох. Плечи отведены назад. Мои пальцы нависли над колокольчиком. Дзинь. Дверь со скрипом открылась.
Подождите… Что?! Не может быть! Розмари!
Босиком. Одета в струящееся белое платье. Ее помада была свежей. Ее волосы были завиты в мягкие волны. Она выглядела так, будто ожила реклама йогурта.
«Розмари? Разве ты не должна была быть во Франции?»
Она наклонила голову, как любопытная кошка.
«Привет», — мурлыкнула она. «Ты приехала? О, дорогая, это так на тебя не похоже! Ты сказал, что не полетишь. И я решила… рискнуть».
«Ты притворяешься мной?»
«Технически, я создал твой аккаунт. Научил тебя всему. Ты был моим… проектом. Я только что был на финальной презентации».
«Но… как? Аккаунт Андреаса исчез. И сообщения тоже».
«О, я сохранила адрес, удалила твои сообщения и удалила Андреаса из твоих друзей. Просто на случай, если ты передумаешь. Я не знал, что ты умеешь сохранять фотографии или билет».
Мне хотелось кричать. Заплакать. Захлопнуть чемодан и закричать. Но я этого не сделала. В этот момент еще одна тень двинулась к двери.
Андреас…
«Привет, дамы». Он перевел взгляд с меня на нее.
Розмари тут же прижалась к нему, схватив его за руку.
«Это моя подруга Розмари. Она просто случайно пришла. Мы рассказывали вам о ней, помните?»
«Я пришла из-за вашего приглашения. Но…»
Он посмотрел на меня. Его глаза были темными, как морские волны.
«Ну… это странно. Марта уже приехала раньше, но…»
«Я Марта!» пролепетала я.
Розмари мило щебетала.
«О, Андреас, моя подруга просто немного встревожилась из-за моего отъезда. Она всегда со мной нянчилась. Поэтому она, наверное, прилетела сюда, чтобы проверить, все ли в порядке и не мошенник ли ты».
Андреас был явно очарован Розмари. Он смеялся над ее выходками.
«Ну ладно… Оставайся. Ты сможешь все уладить. У нас здесь достаточно места».
Какой бы ни была магия, которая должна была быть здесь, она была похищена…
Моя подруга играла против меня. Но у меня был шанс остаться и все исправить. Андреас заслуживал правды, даже если она не была такой искрометной, как у Розмари.
«Я останусь», — улыбнулась я, принимая правила игры Розмари.
Ужин был вкусным, вид — прекрасным, а настроение — тягучим, как шелковая блузка Розмари после круассана.
Реклама
Она улыбалась и хихикала, наполняя воздух своим голосом, как духами, которым некуда деваться.
«Андреас, у тебя есть внуки?» — мурлыкала Розмари. мурлыкала Розмари.
Наконец-то! Вот он. Мой шанс.
Я медленно отложила вилку, подняла голову и с самым спокойным выражением лица, на которое была способна, спросила: «Он не говорил вам, что у него есть внук по имени Ричард?»
Лицо Розмари дрогнуло, всего на секунду. Затем она засияла.
«О, точно! Ваш… Ричард!»
Я вежливо улыбнулся.
«О, Андреас, — добавила я, глядя прямо на него, — но у тебя нет внука. Это внучка. Рози. Она носит розовые галстуки и любит рисовать кошек на стенах. А ее любимый ослик — как его зовут? О, точно. Профессор».
За столом воцарилась тишина. Андреас повернулся, чтобы посмотреть на Розмари. Она замерла, потом нервно хихикнула.
«Андреас, — тихо сказала она, стараясь казаться игривой, — мне кажется, Розмари странно шутит. Ты же знаешь мою память…»
Ее рука потянулась к бокалу, и я заметил, что она дрожит.
Ошибка первая. Но я еще не закончил.
«А Андреас, разве у вас нет общего хобби с Мартой? Это так мило, что вы оба наслаждаетесь одними и теми же вещами».
Розмари на мгновение нахмурилась… а потом загорелась. «О да! Антикварные магазины! Андреас, это замечательно. Что вы там нашли? Наверняка на этом острове есть множество маленьких сокровищ!»
Андреас отложил вилку.
«Здесь нет антикварных магазинов. А я не увлекаюсь антиквариатом».
Ошибка номер два. Розмари теперь на крючке. Я продолжаю.
«Конечно, Андреас. Вы реставрируете старую мебель. Ты сказал мне, что последнее, что ты сделал, — это красивый стол, который до сих пор стоит у тебя в гараже. Помнишь, ты должен был продать его женщине с соседней улицы?»
Андреас нахмурился, затем повернулся к Розмари.
«Ты не Марта. Как я сразу этого не заметил? Покажите мне ваш паспорт, пожалуйста».
Она попыталась отшутиться. «Да ладно, не драматизируйте…»
Но с паспортами не шутят. Через минуту все было на столе, как чек в ресторане. Никаких сюрпризов. Только неприятная правда.
«Прости, — тихо сказал Андреас, обернувшись к Розмари. «Но я тебя не приглашал».
Улыбка Розмари треснула. Она быстро встала.
«Настоящая Марта скучная! Она тихая, всегда все обдумывает и никогда не импровизирует! С ней вы будете чувствовать себя как в музее!»
«Именно поэтому я и влюбился в нее. За ее внимание к деталям. За паузы. За то, что она не торопится: ведь она не гонится за острыми ощущениями, она ищет истину».
«О, я просто воспользовалась моментом, чтобы построить счастье!» кричала Розмари. «Марта была слишком медлительной и менее увлеченной, чем я».
«Ты больше заботилась о маршруте, чем о человеке», — ответил Андреас. «Ты спрашивала о размере дома, скорости интернета, пляжах. Марта… она знает, какого цвета ленточки носит Рози».
Розмари хмыкнула и схватила свою сумку.
«Ну, как хочешь! Но ты сбежишь от нее через три дня. Ты устанешь от тишины. И булочки ежедневно».
Она носилась по дому как ураган, запихивая одежду в чемодан с яростью торнадо на каблуках. Затем — хлопок. Дверь затряслась в своей раме.
Мы с Андреасом просто сидели на террасе. Вдалеке шепталось море. Ночь окутывала нас, как мягкая шаль.
Мы пили травяной чай, не говоря ни слова.
«Оставайся на неделю», — сказал он через некоторое время.
Я посмотрела на него. «А что, если я никогда не захочу уехать?»
«Тогда мы купим еще одну зубную щетку».
И на следующей неделе…
Мы смеялись. Мы пекли булочки. Мы собирали оливки липкими пальцами. Мы гуляли по берегу, не говоря ни слова.
Я не чувствовал себя гостем. Я не чувствовал себя проездом. Я чувствовал себя живым. И я чувствовала себя… дома.
Андреас попросил меня остаться еще ненадолго. И я… не спешила возвращаться.
Расскажите нам, что вы думаете об этой истории, и поделитесь ею со своими друзьями. Возможно, она вдохновит их и скрасит их день.
