Был тихий субботний день, когда мой мир перевернулся.
Я была дома, наслаждаясь спокойным выходным, свернувшись на диване с книгой.
Сквозь окна лился солнечный свет, заливая всё тёплым сиянием.
Я только начала расслабляться, когда раздался звонок в дверь.
Я никого не ждала, поэтому замешкалась на мгновение, пытаясь понять, кто мог прийти.
Когда я открыла дверь, я застыла в изумлении, мгновенно узнав стоящего передо мной человека — Марка, мужа моей лучшей подруги Оливии.
Он стоял там, выглядя напряжённым, с руками, глубоко засунутыми в карманы.
Марка всегда отличала дружелюбность и лёгкость в общении, но сегодня его выражение лица было другим.
В его глазах было что-то почти болезненное.
«Привет, Софи», — сказал он, голос у него был мягче, чем обычно.
«Могу я поговорить с тобой?»
Я была застигнута врасплох.
«Конечно, заходи», — сказала я, отступая в сторону, чтобы впустить его.
Он вошёл в гостиную, всё ещё выглядя неуверенно, а я закрыла за ним дверь.
Я жестом предложила ему сесть на диван, но он на мгновение замер, его взгляд метался по комнате, словно он искал правильные слова.
Наконец, он сел, глубоко вздохнул и заговорил.
«Софи», — начал он, его голос слегка дрожал, — «есть кое-что, что я должен тебе сказать.
Это непросто, но ты имеешь право знать».
Я почувствовала, как в груди зародилась тревога.
Марку не было свойственно быть таким серьёзным, так что, что бы он ни собирался сказать, это явно сильно его тяготило.
«В чём дело, Марк?» — спросила я, стараясь сохранять спокойствие, несмотря на нарастающее беспокойство.
Он снова глубоко вздохнул, прежде чем произнёс слова, которые изменили всё.
«Я твой отец».
Я моргнула, пытаясь осознать то, что он только что сказал.
«Что?» — это было больше похоже на шёпот, чем на слово, мой разум отчаянно пытался уложить услышанное в какую-то логическую форму.
«Я знаю, это звучит безумно», — продолжил Марк, его голос был полон эмоций.
«Но это правда.
Я скрывал это годами, и пришло время, чтобы ты узнала.
Я не знал, как сказать тебе, но больше не мог держать это в себе».
Я сделала шаг назад, сердце бешено колотилось.
Марк?
Мой отец?
Это не могло быть правдой.
Марк был женат на Оливии столько, сколько я себя помнила.
Он был тем, кто водил меня на кофе, кто помогал с машиной, когда она ломалась, кто всегда был рядом, когда мне нужен был друг.
Как он мог быть моим отцом?
«Ты… ты серьёзно?» — пробормотала я, едва слышно.
«Как это возможно?»
На лице Марка отразилась боль, он избегал моего взгляда, пытаясь подобрать слова.
«Это долгая история», — сказал он.
«Но я начну с самого начала.
Твоя мать — моя первая любовь — была беременна тобой, когда мы были вместе.
Но мы были молоды, и обстоятельства нас разлучили.
Я не был готов стать отцом, а твоя мать не захотела мне говорить.
Она решила воспитать тебя одна и никогда не рассказывала тебе обо мне».
Я застыла, не в силах осознать его слова.
Казалось, что земля подо мной дрожит, а всё, что я знала, начинает рушиться.
«Ты мой отец?» — спросила я, словно произнесенные слова могли помочь осознать правду.
Он медленно кивнул.
«Да.
Я не знал о твоем существовании до нескольких лет назад.
Твоя мать… она умерла, прежде чем я смог сказать тебе правду.
А потом я встретил Оливию и все надеялся, что однажды ты сама узнаешь.
Но я так и не смог заставить себя сказать что-то».
Я села на стул напротив него, чувствуя, как кружится голова.
Все эти годы я думала, что знаю свою семью, свою историю.
Я была уверена, что знаю, кто я и откуда.
Но теперь все оказалось под вопросом.
Марк был не просто мужем моей лучшей подруги — он был моим отцом.
Долгое время никто из нас не произносил ни слова.
Я была слишком ошеломлена, чтобы сформулировать хоть какие-то осмысленные мысли.
В голове все смешалось, пока я пыталась собрать воедино осколки своей жизни, которые только что разбил Марк.
Я всегда задавалась вопросом, почему не похожа на Оливию, почему между нами было ощущение какой-то отстраненности, когда речь заходила о семье.
Теперь все стало ясно.
«Почему ты не сказал мне раньше?» — спросила я, голос дрожал.
«Зачем ждать до сих пор?»
Марк опустил взгляд, на его лице было написано сожаление.
«Я боялся», — признался он.
«Боялся, как ты отреагируешь, боялся, как отреагирует Оливия.
Я не хотел никого ранить.
Но правда в том, что я наблюдал, как ты растешь, и всегда чувствовал, что чего-то не хватает.
Всегда знал, что должен быть рядом с тобой.
Просто не знал, как наверстать упущенное».
Я почувствовала, как слеза скатилась по щеке, но быстро стерла ее.
Сейчас не время для слез.
Мне нужны были ответы.
Мне нужно было понять, что все это значит.
«Но почему ты женился на Оливии, если знал обо мне?» — спросила я, пытаясь во всем разобраться.
Глаза Марка смягчились, и он вздохнул.
«Оливия никогда не знала.
Твоя мать скрыла это и от нее.
Я думал, что смогу двигаться дальше, что если построю жизнь с Оливией, то смогу искупить ошибки прошлого.
Но я никогда не забывал о тебе, Софи.
Ты всегда была в моем сердце, даже если я не мог быть рядом».
В голове у меня бушевал хаос, переполняя миллионом вопросов.
Узнает ли Оливия?
Как она ко мне отнесется, когда поймет, что я — дочь ее мужа?
Что это значит для нашей дружбы?
Будет ли она меня ненавидеть?
И как мне смириться с тем, что я жила во лжи столько лет?
Я встала и начала нервно ходить по комнате.
«Мне нужно время», — сказала я, голос предательски дрогнул.
«Я не… Я не могу справиться со всем этим прямо сейчас».
Марк кивнул и тоже поднялся.
«Я понимаю.
Я дам тебе время, Софи.
Просто знай, что я здесь, когда будешь готова поговорить».
Когда Марк ушел, я почувствовала, как на грудь опустился тяжелый груз.
Я не знала, что ждет меня впереди и как это отразится на моих отношениях с Оливией.
Но одно было очевидно — моя жизнь уже никогда не будет прежней.
У меня появился отец, о существовании которого я не знала, и все, что я считала правдой о себе, оказалось под сомнением.
